Двое Двое Когда-то давно, человек в страхе перед непознаваемым миром, придумал вещам объяснения и ввел понятия. И темном своем невежестве обожествил эти понятия. И чтобы хоть как-то понимать большой и необъятный мир, начал человек с помощью этих понятий строить более простые и понятные ему миры, которые на самом деле всегда имели мало общего с настоящим миром. Процесс развития един и неделим, его нельзя объяснить разделив на составные части, ибо эти части всегда рассыпаются, когда из них мы вновь пытаемся получить то, что является неотъемлемой сущностью нашего мира.
Развитие едино и неделимо также как и вечность. Разделяя процесс развития на составные части мы всегда теряем его сущность, которую нельзя объяснить анализом.
Анализ противопоказан Вселенной. Анализ есть всегда разделение, а Вселенная всегда едина и неделима.
Понятия «добро» и «зло» возникают тогда, когда процесс развития мы пытаемся объяснить методом анализа. Но «добро» и «зло» также неразделимы как пространство и время, как свет и тьма и всегда являются двумя сторонами одного процесса – процесса развития человека.
Нет развития без созидания, также как нет развития без разрушения, ибо для созидания всегда нужно разрушить старую мешающую структуру.Он не знал сколько раз он рождался и сколько раз умирал, сколько раз разрушался и сколько раз собирал себя вновь из составных частей. Это ему всегда удавалось, так как составные части не имели значения, а имел значение лишь Дух, которым на самом деле он и был. Составные части не имели значения, так как были понятиями, придуманными людьми. А он – Дух всегда умел их изменить таким образом, чтобы они служили главной его цели – Развитию.
Эту цель Он – человек всегда осознавал лишь смутно. Но эта цель всегда вела его. Вела его именно она, хотя были и другие, на его взгляд, более важные земные цели. Эта цель вела его туда, куда он часто и не знал. Эта цель вела его туда, куда он часто и не хотел идти. И тогда он сопротивлялся. Его сопротивление порождало события, которые он называл «злом». Когда же, его желания и неясная цель совпадали, происходили события, которые он называл «добром».
И так шел Он – человек долго, то в темноте, то в свете; то ползком, то бегом. Иногда ему удавалось и взлететь. Но такое случалось редко. Так редко, что вспоминая ему казалось – это было во сне или померещилось. Он подсознательно боялся летать. Боялся, с высоты полета понятия, которыми он привык объяснять свою жизнь, становились далекими. Такими далекими, что за них трудно было уцепиться. С высоты полета была видна вся примитивность этих понятий, так что за них и не хотелось цепляться. По приземлении его ум всегда испытывал страшный шок – ведь тот простой и понятный мир, постренный из простых понятий, вмиг рушился и оборачивался своей непознанной и пугающей стороной. Поэтому он всегда старательно пытался забыть такие моменты или придумать им объяснения, которые укладывались в рамки привычных понятий.
Ему – Духу уже давно надоел тот капризный и глупый. Тот, который постоянно путался под ногами и все время мешал идти к цели. Его все время приходилось воспитывать и порой даже тащить за шкирку. Ему давно хотелось бросить и оставить его на дороге, но что-то, что было сильнее его, не давало это сделать. И вот однажды, когда в очередной раз тот, как он его называл стал упираться уж слишком сильно он его бросил. Бросил и пошел один. Он пошел легко и без всяких усилий… Но вдруг, он почувствовал, что потерял цель – он не знал куда идти… Он понял, что ему остро не хвататет того, который в своем стремлении все упростить, так любил собирать миры. Это были лишь миры представлений, построенные на «человеческих» понятиях и поэтому они были очень далеки от истинной картины мира. Истинную картину Мира он – Дух ясно представлял, но не мог объяснить понятиями первого. Его цель – развитие, без того, который был то глупым, то высокомерным, то неуверенным в себе, то слишком самоуверенным в своих невежественных представлениях, теряла смысл…
Ему, - человеку уже давно надоела та неясная цель, к которой почему-то надо стремиться, не смотря на то, что вокруг очень много простых и понятных задач, которые надо также разрешать, много других простых понятных целей к которым так приятно стремиться… Ему давно надоел тот, который заставлял его делать это, тот незримый, которого он всегда смутно ощущал в себе.
Ему давно надоело делать усилия в стремлении к чему-то неуловимому, хотя это неуловимое и было прекрасно. Достигнув этого прекрасного, он всегда обнаруживал, что это всего лишь мираж, а настоящее прекрасное еще впереди… Когда он достигал очередного прекрасного, понятный мир всегда рушился и перед ним возникал хаос… И тогда, чтобы не сойти с ума ему приходилось спешно из кусков этого хаоса, и своих представлений строить новый мир, в котором было не так страшно. Затем ему еще довольно долго приходилось привыкать к этому миру.
И вот однажды, когда он в очередной раз построил более-менее понятный мир, он решил с него хватит. Он больше никуда не пойдет, а останется здесь, и будет обустраивать этот только, что построенный мир и наслаждаться им…
Он напрягся и приготовился сопротивляться, ибо знал, что тот, которого он всегда ощущал в себе, опять потащит его за собой к одному ему понятной цели. Но он вдруг с удивлением и облегчением не почувствовал этого… Наконец-то он оставил меня в покое – подумал он и приготовился наслаждаться покоем.
Но покой длился недолго, - на него накатила оглушающая пустота и жуткий страх – ведь сейчас начал рушиться не его придуманный мир (с ним было все в порядке) а настоящий Мир. Эта пустота и страх были в сто, нет в тысячу, в миллион раз сильнее всего, что он когда-либо испытывал… И он неистово стал звать того, который, как он всегда считал, все время мешал ему жить.
И тогда они на миг поняли друг друга, почувствовали друг друга так остро, как никогда ничего не чувствовали и хотя это длилось лишь ничтожно малую долю секунды, им обим этого хватило, чтобы понять смысл всего происходящего. И они уже больше никогда не пытались расстаться
И снова они шли вместе… Один то сопротивлялся, то шел сам, собирая при этом миры своих представлений, составленные из своих понятий, которые имели мало общего с настоящим Миром. Другой то тащил его, то придумывал хитрости, чтобы тот другой шел сам, разрушая при этом примитивные понятия и представления о Вселенной на которые был горазд первый. Но у них у обоих было уже что-то общее, и область этого общего все время росла. Они оба уже знали, что они едины и неразделимы по своей сути. Они знали, что они оба и есть процесс развития того, что называется человеком – человеком с большой буквы.
|
